>Если хочешь быть здоров – прививайся
В наши дни ни для кого не секрет, что прививка от COVID‑19 обязательна для каждого. Понятно, что большая часть россиян эту процедуру принимает, но есть, как говорится, и сомневающиеся.
И это не удивляет, так как причина кроется в неосведомлённости того поколения, кому не довелось быть октябрёнком, пионером, комсомольцем, наконец, и, естественно, не пережить периоды обязательных массовых прививочных кампаний. Вся эта история начиналась в детства. Сегодня вряд ли вы встретите прохожего с «рябым» лицом, проще говоря, с отметинами оспин на лице, а вот в нашем детстве таких людей было немало. Прививки сделали своё доброе дело – наше поколение оспой не болело. Если внимательно присмотреться, то многие из нас находят на правой или левой руке выше локтя небольшие шрамы от прививок, сделанных в подростковом возрасте. Помню, и песня даже была: «На прививку, третий класс, третий класс, третий класс…». А вот сколько их было, этих самых прививок, вспомнить невозможно. Сегодня детей от ковида не прививают, вероятно, это правильно, пока в лекарствах нуждаются лишь взрослые люди. Однако именно среди них нет единства, хотя уколют вас совершенно бесплатно и совершенно не больно.
Именно для сомневающихся вспомним одну поучительную историю, которая произошла 190 лет назад в императорской России и напугала тогдашних правителей не на шутку. Мало того, что холера выкашивала целые семьи, она ещё и озлобила народ России, который устроил так называемый холерный бунт. Ясно, что сравнивать современную медицину с медициной ХIХ века по меньшей мере некорректно, но всё же…
В 1828 году страной правил представитель династии Романовых Николай I. Именно при нём в 1837 году была открыта первая в России железная дорога Петербург – Царское Село. Был создан указ 1842 года об «обязанных крестьянах», который запрещал продавать крестьян по долгам помещиков отдельно от семей. Помещик имел право освобождать крестьян, наделять их землёй и получать за это с них определённый оброк (деньгами или продуктами). Но всё это будет потом, спустя время, пока же в южных районах страны бушевала пандемия чумы. В связи с этим вокруг морской базы в Севастополе был установлен жёсткий карантинный режим. Все приехавшие в город обязаны были провести в специальной карантинной зоне две-три недели. Доставка продуктов осуществлялась под строгим контролем военных властей, однако цены на продукты удержать не удалось. В таком режиме город существовал два года, так как карантин периодически продлевали, ссылаясь уже не на чуму, а на всё сметающую на своём пути пришедшую со стороны Астрахани эпидемию холеры.
Ситуация была настолько серьёзной, что в марте жителям Севастополя на две недели запретили покидать свои жилища. По истечении срока запрет сняли, однако вынуждены были снова восстановить, но исключительно для жителей Корабельной слободы, заселённой разношёрстным народом. Тем не менее запрет массово нарушался. Тогда слободу взяли в кольцо два пехотных батальона и указали жителям, где их место. Те, в свою очередь, организовали что-то наподобие отрядов самообороны. Губернатор Николай Столыпин привлёк для охраны дополнительные воинские подразделения. По команде 3 июня на улицах появились дополнительные караулы, которые столкнулись с толпой горожан. Они бросились атаковать дом губернатора и адмиралтейство. Столыпина толпа раздавила, офицеры и чиновники были избиты. Требовались меры иного порядка. Тогда комендант Андрей Турчанинов обратился за помощью к медикам и рассказал им о происшедшем бунте. Ему выдали документ о том, что ни чумы, ни холеры в городе нет. И Турчанинов тут же распорядился о снятии карантина. Бунтовщики сумели добиться лишь одного – снятия карантина, не понимая того, что играют с огнём. В назидание другим семь человек из числа заговорщиков подверглись казни, около тысячи горожан вместе с матросами отправили на каторгу. Дело в том, что эпидемия довольно быстро распространилась по всей территории России. Навести порядок поручили министру внутренних дел Арсению Закревскому. Столкнувшись с массовым заболеванием и смертельными исходами, он объявил карантин практически на всей территории страны. Но эпидемия не утихала. Тогда 28 сентября 1830 года, узнав о небывалой вспышке холеры в Москве, царь лично выехал в Первопрестольную. Его появление пресекло назревшую панику, хотя, по официальным данным, к 13 ноября холерой заразились 4500 москвичей, из которых скончались 2340.
