>Начальник радиостанции
Память о Великой Отечественной войне с годами становится всё более значимой. Советский народ совершил бессмертный подвиг, отстояв независимость нашей Родины. Нам никогда не забыть эту героическую историческую страницу, как бы её ни пытались исказить. Правдивые рассказы о войне продолжают жить в воспоминаниях участников Великой Отечественной, которые они оставили для нас с вами, чтобы мы никогда не забывали, какой ценой в сороковые годы прошлого столетия был завоёван мир на земле.
Участник Великой Отечественной войны Владимир Михайлович Бойко родился 4 августа 1919 года. Воевал в составе 877-го батальона аэродромного обслуживания 9-й воздушной армии 1-го Дальневосточного фронта. Начальник радиостанции, сержант.
В музее истории и трудовой славы Публичного акционерного общества «Аскольд» (входит в состав Союза машиностроителей России), бережно хранятся его воспоминания о войне с милитаристской Японией.
«1945 год. Маньчжурия. Шли ожесточенные бои в направлении важного стратегического узла – города Муданьцзян. Я был начальником наземной радиостанции 132-го авиатехнического полка девятой воздушной армии. Наша радиостанция обслуживала радиосвязью боевые самолеты, а также держала связь со штабом армии.
Я принимал непосредственное участие в переговорах о капитуляции Японии, правда, не за круглым столом, а обеспечивал связь с самолетом, в котором летели генералы Квантунской армии – для переговоров. А было это так. В девять часов вечера 29 августа на радиостанцию зашли два полковника, и один из них приказал держать связь с самолетом, который будет лететь из Токио. Я быстро перестроил радиостанцию на нужную волну и стал слушать. Полковники уселись с двух сторон, а я посередине. Я отрегулировал приемник на наилучшую слышимость и приготовился к записи. Слышу наши позывные. Текст радиограммы был смешанный, летят сигналы цифр и букв, а то открытым текстом целые предложения. Вот промелькнула фраза «На борту имею 18 генералов и адмирала», и опять цифры.
Радист из самолета дал сигнал ждать и замолчал. Полковники быстро раскодировали радиограмму. «Молодец, – сказали они. – Слушай дальше».
Утром принял последнюю радиограмму («Иду на посадку, кончаю связь») и отдал ее полковнику. Потом он вынес мне благодарность с занесением в личное дело.
Со второго на третье сентября 45-го года в два часа ночи я заступил дежурить в сети штаба армии. Дежурство шло как обычно, принимал и передавал радиограммы. Незаметно прошла ночь. Неожиданно в эфире на нашей волне начали давать настройку позывных армейской рации и сигнал «Всем! Всем! Всем! Примите радиограмму!». И радист начал давать текст радиограммы: «Сегодня, 3 сентября 1945 года, Япония капитулировала, день 3 сентября объявлен всенародным праздником – днем победы над Японией. Приказываю в честь дня победы над Японией по всем частям и подразделениям армии устроить митинги и торжественные обеды, всему личному составу выдать по 200 гр. вина.
Командующий 9-й Воздушной армии генерал-полковник Соколовский».
Радист дал сигнал «следите, повторяю» и повторил радиограмму.
Мне впервые за семь лет работы радистом пришлось принять радиограмму открытым текстом.
От радости я громко закричал «Подъем!» и поднял своего сменщика, который мирно отдыхал перед своей сменой. Он вскочил и потянулся рукой к автомату. «Нет, Митя, не к оружию надо, а штыки в землю. Конец войне. Поздравляю тебя с победой!»
Мгновение – и мы оказались друг у друга в объятьях и не заметили, как открылась дверь и на нас с удивлением смотрят электромеханик Михаил Вишняков и радист Фрида Белевич.
– По какому случаю лобзание происходит? – услышали мы голос Вишнякова.
– Конец войне, с победой вас!
На мгновение я забыл, что нахожусь на дежурстве, что особо важная радиограмма должна быть вручена адресату не позднее одной минуты.
Мы бегом побежали в расположение батальона.
В это время батальон был выстроен, и командир батальона майор Епифанов зачитывал какой-то приказ. Он с удивлением посмотрел в нашу сторону. Я доложил по всей форме и вручил ему радиограмму.
Он быстро пробежал ее глазами и неожиданно скомандовал: «Батальон, слушай радиограмму» и зачитал ее.
Как никогда дружно прокатилось над строем троекратное «Ура!», которое эхом откликнулось где-то в маньчжурских сопках. Метров в пятидесяти от нас по берегу реки Муданьцзян стоял полк танкистов и самоходчиков, которые в несколько десятков орудий дали залп, затем второй, третий. В другой стороне был слышен салют автоматчиков. Майор дал команду, и мы тоже отсалютовали. Майор произнес поздравительную речь. Потом мы почтили память погибших воинов в боях за независимость нашей Родины.
В 11 часов дня был назначен торжественный обед.
Командир взвода младший лейтенант Брюханов в вежливой форме забрал у меня автомат, и не успел я сообразить, в чем дело, как несколько пар крепких солдатских рук с криком «Ура!» подбросили меня в воздух – как первого вестника победы.
Этого счастливого утра ждали все пять лет кровопролитной войны.
Заиграл баян. Сразу же образовался круг, и начались пляски. Один танцор сменял другого. «А ну-ка, сыграй мне лезгинку, – сказал Мамедов и лихо подкрутил длинные с проседью усы. Ему за 50 лет, отец восьмерых детей, всегда был угрюм, переживал, как там семья без него. А тут расцвел. Его сменил молодой 18-летний солдат и крикнул баянисту: «Барыню!»
Но вместе с этой долгожданной радостью у многих солдат были слезы и нестерпимая боль в душе. У многих погибли товарищи, семьи, родные были угнаны фашистами в Германию.
Рядом с нами пролегала шоссейная дорога, по которой уныло брели, опустив головы, пленные японские солдаты. По сторонам, верхом на лошадях, сопровождали их советские солдаты в запыленных гимнастерках, на которых у многих сверкали на солнце боевые награды, а их лица светились радостью и гордостью воинов-победителей».
В мирное время Владимир Михайлович трудился на машиностроительном заводе «Аскольд» токарем в кузнечно-прессовом цехе № 2, затем в механосборочном цехе № 3. За свой доблестный и многолетний труд награжден медалью «Ветеран труда». Владимир Михайлович Бойко ушел из жизни в 1997 году.